09.10.2009 в 13:00
Пишет Sugizo Edogava:Литературные пародии
Помните, я хвалился, что напишу пять литературных пародий на сказку "Колобок", рассказанных пятью авторами?
Вот, собственно, две из них готовы.
Почему так долго?, спросите вы... Просто чтобы написать маленький клочок текста мне нужно перечитать как минимум два произведения конкретного автора. На очереди Праччет, Гейман и еще мы тут с Тенем переиграли Роулинг (как не имеющую какого-то особенного литературного стиля) на Конан Доиля.
Даниил Хармс
читатьОднажды к нам в редакцию пришел мой хороший знакомый профессор Трубочкин.
-Вот, - говорит, - друзья, какая со мной штука только что произошла! Иду это я по дороге и вдруг вижу – звери стоят. Целая толпа! Заяц, волк, медведь и лисица. Собрались вокруг Колобка и решают, кому его съесть!
- Врешь! – сказал я ему, завязывая шнурок на ботинке.
- А вот и не вру! Заяц говорит: «Я Колобка съем, потому что я самый быстрый». Волк говорит: «нет, я Колобка съем, потому что я самый зубастый». Медведь говорит: «Разойдись! Я Колобка съем, потому что я самый сильный». А лисица не стала ничего говорить и – хвать – Колобка за бок! А Колобок подпрыгнул и говорит: «Вы чего? Я ж не Колобок!». Повернулся, перекувырнулся, надел очки и все увидели, что это и вправду не Колобок, а Карл Иванович Шустерлинг.
Я хлопнул себя по коленке и вскричал:
- Это немыслимо!
- Да вот спроси у него самого! – сказал профессор Трубочкин и в дверях за его спиной я увидел моего дорогого друга Ивана Карловича Шустерлинга.
- А давайте я напишу об этом случае рассказ! У меня как раз не пошла история про собаку Бубубу! – воскликнул я и тут же сел за стол, заправил в печатную машинку чистый лист бумаги и отщелкал «Однажды к нам в редакцию пришел мой хороший знакомый…»
Аркадии и Борис Стругацкие
читатьРаскаленное солнце неумолимо поднималось над кромкой леса и заливало все вокруг ядовито-желтым светом. «Тот еще денек будет» - подумал Рыжий. Они лежали с Медведем в зловонном болоте четвертый час, боясь пошевелиться, пока над их головами тихо звеня и потрескивая ползла смерть.
Когда двигаться стало можно, они осторожно проползли еще метров тридцать, потом встали и медленно пошагали вглубь леса
- Уф! Ну и жарища. – сказал Медведь, поправляя лямки рюкзака
- Топай-топай – отозвался Рыжий. - Вон, малинник видишь? На два пальца левее – и вперед.
- Не учи ученого! – Медведь, слегка переваливаясь с боку на бок зашагал, огибая разросшийся кустарник.
Странный это был кустарник. Какие-то нитки на нем висели и раскачивались, как от ветра, хотя никакого ветра не было и в помине.
- Слушай, - сказал вдруг Медведь звонко, - и все-таки, на черта он тебе сдался? Хотя бы сейчас-то скажи? Ты же его даже в руки взять не сможешь! Дед из-за него погиб, Косой и Серый гробанулись. Я чудом ушел... Говорят, что он перед э_т_и_м еще и звук какой-то издает, вроде песни?…
- А я может его съесть хочу!
Медведь остановился как вкопанный, выпучив на Рыжего круглые, наполненные ужасом глаза.
-Э! Рыжий! Ты чего?! Россказням этим веришь?! Вечной славы захотел?! Чтобы мозги спеклись? Совсем спятил! О жене подумай? О дочке! Обо мне подумай, гад, я же вместе с тобой сгину!
Он попятился назад, а делать этого было нельзя. Рыжий даже зубами заскрипел от злости – Медведь был старой закалки, но сейчас вел себя, как не нюхавший Леса новичок. Рыжий прыгнул к ошалевшему Медведю, схватил за грудки, притянул к себе и тряхнул хорошенько, насколько хватило сил в онемевших лапах.
- А ты что думал, я сюда за Чертовыми Сыроежками пошел? – прошипел он в бурую морду. – Да начхать мне на твои сыроежки и на Красную шишку начхать! Мне Колобок нужен! Понимаешь! Ты вот о дочке моей вспомнил, а что ей помочь может, если не Колобок этот проклятый! У нее же другого шанса нет! У меня другого шанса нет, понимаешь?! Я сутки сюда добирался, хлебал дерьмо и спину комарам подставлял. Я к этому Колобку на карачках проползу, я без ног к нему проползу, если нужно будет. А ты меня из Леса вынесешь, потому что должен мне по гроб жизни, потому что я к тебе в страшных снах приходить буду, Медведь, и уж поверь, разговорами я не отделаюсь!
Он выпустил медвежью шкуру из рук и пошагал к каменистой прогалине, поросшей редким бурым мхом. Чуть поодаль на камнях лежало что-то пепельно-черное, неприятное. Это был Серый. Точнее то, что от него осталось. Вот же штука – зверем он был дрянным, был гадом и умер как гад, зато всем добрым людям предостережение оставил.
Здесь начиналась нужная тропинка. Теперь оставалось только ждать. Сколько – минуту, две, час, день – никто не знал.
Рыжий присел под заросшим опятами пнем, закурил и не без удовольствия вытянул гудящие лапы. Рядом, отдуваясь, сел притихший Медведь. Вид у него был какой-то обреченный и Рыжему даже на мгновение стало его жалко.
Не надо никого жалеть! Никто не жалел его, никогда. И он не будет!
Шло время. Они уже было закурили по третьему кругу, когда вдруг из леса на прогалину, бесшумно и плавно выкатился Колобок. Выкатился и остановился, будто рассматривая пришельцев, посягнувших на его владения.
Он был не очень большой и не такой уж зажаристый, как про него рассказывали в легендах. Но от него веяло мощью, силой и запахом домашней выпечки.
- Мучное! – тихо сказал Рыжий, выкидывая окурок в мох и медленно поднимаясь с земли.- Мучное всем и каждому! И пусть никто не уйдет обиженным!
URL записиПомните, я хвалился, что напишу пять литературных пародий на сказку "Колобок", рассказанных пятью авторами?
Вот, собственно, две из них готовы.
Почему так долго?, спросите вы... Просто чтобы написать маленький клочок текста мне нужно перечитать как минимум два произведения конкретного автора. На очереди Праччет, Гейман и еще мы тут с Тенем переиграли Роулинг (как не имеющую какого-то особенного литературного стиля) на Конан Доиля.
Даниил Хармс
читатьОднажды к нам в редакцию пришел мой хороший знакомый профессор Трубочкин.
-Вот, - говорит, - друзья, какая со мной штука только что произошла! Иду это я по дороге и вдруг вижу – звери стоят. Целая толпа! Заяц, волк, медведь и лисица. Собрались вокруг Колобка и решают, кому его съесть!
- Врешь! – сказал я ему, завязывая шнурок на ботинке.
- А вот и не вру! Заяц говорит: «Я Колобка съем, потому что я самый быстрый». Волк говорит: «нет, я Колобка съем, потому что я самый зубастый». Медведь говорит: «Разойдись! Я Колобка съем, потому что я самый сильный». А лисица не стала ничего говорить и – хвать – Колобка за бок! А Колобок подпрыгнул и говорит: «Вы чего? Я ж не Колобок!». Повернулся, перекувырнулся, надел очки и все увидели, что это и вправду не Колобок, а Карл Иванович Шустерлинг.
Я хлопнул себя по коленке и вскричал:
- Это немыслимо!
- Да вот спроси у него самого! – сказал профессор Трубочкин и в дверях за его спиной я увидел моего дорогого друга Ивана Карловича Шустерлинга.
- А давайте я напишу об этом случае рассказ! У меня как раз не пошла история про собаку Бубубу! – воскликнул я и тут же сел за стол, заправил в печатную машинку чистый лист бумаги и отщелкал «Однажды к нам в редакцию пришел мой хороший знакомый…»
Аркадии и Борис Стругацкие
читатьРаскаленное солнце неумолимо поднималось над кромкой леса и заливало все вокруг ядовито-желтым светом. «Тот еще денек будет» - подумал Рыжий. Они лежали с Медведем в зловонном болоте четвертый час, боясь пошевелиться, пока над их головами тихо звеня и потрескивая ползла смерть.
Когда двигаться стало можно, они осторожно проползли еще метров тридцать, потом встали и медленно пошагали вглубь леса
- Уф! Ну и жарища. – сказал Медведь, поправляя лямки рюкзака
- Топай-топай – отозвался Рыжий. - Вон, малинник видишь? На два пальца левее – и вперед.
- Не учи ученого! – Медведь, слегка переваливаясь с боку на бок зашагал, огибая разросшийся кустарник.
Странный это был кустарник. Какие-то нитки на нем висели и раскачивались, как от ветра, хотя никакого ветра не было и в помине.
- Слушай, - сказал вдруг Медведь звонко, - и все-таки, на черта он тебе сдался? Хотя бы сейчас-то скажи? Ты же его даже в руки взять не сможешь! Дед из-за него погиб, Косой и Серый гробанулись. Я чудом ушел... Говорят, что он перед э_т_и_м еще и звук какой-то издает, вроде песни?…
- А я может его съесть хочу!
Медведь остановился как вкопанный, выпучив на Рыжего круглые, наполненные ужасом глаза.
-Э! Рыжий! Ты чего?! Россказням этим веришь?! Вечной славы захотел?! Чтобы мозги спеклись? Совсем спятил! О жене подумай? О дочке! Обо мне подумай, гад, я же вместе с тобой сгину!
Он попятился назад, а делать этого было нельзя. Рыжий даже зубами заскрипел от злости – Медведь был старой закалки, но сейчас вел себя, как не нюхавший Леса новичок. Рыжий прыгнул к ошалевшему Медведю, схватил за грудки, притянул к себе и тряхнул хорошенько, насколько хватило сил в онемевших лапах.
- А ты что думал, я сюда за Чертовыми Сыроежками пошел? – прошипел он в бурую морду. – Да начхать мне на твои сыроежки и на Красную шишку начхать! Мне Колобок нужен! Понимаешь! Ты вот о дочке моей вспомнил, а что ей помочь может, если не Колобок этот проклятый! У нее же другого шанса нет! У меня другого шанса нет, понимаешь?! Я сутки сюда добирался, хлебал дерьмо и спину комарам подставлял. Я к этому Колобку на карачках проползу, я без ног к нему проползу, если нужно будет. А ты меня из Леса вынесешь, потому что должен мне по гроб жизни, потому что я к тебе в страшных снах приходить буду, Медведь, и уж поверь, разговорами я не отделаюсь!
Он выпустил медвежью шкуру из рук и пошагал к каменистой прогалине, поросшей редким бурым мхом. Чуть поодаль на камнях лежало что-то пепельно-черное, неприятное. Это был Серый. Точнее то, что от него осталось. Вот же штука – зверем он был дрянным, был гадом и умер как гад, зато всем добрым людям предостережение оставил.
Здесь начиналась нужная тропинка. Теперь оставалось только ждать. Сколько – минуту, две, час, день – никто не знал.
Рыжий присел под заросшим опятами пнем, закурил и не без удовольствия вытянул гудящие лапы. Рядом, отдуваясь, сел притихший Медведь. Вид у него был какой-то обреченный и Рыжему даже на мгновение стало его жалко.
Не надо никого жалеть! Никто не жалел его, никогда. И он не будет!
Шло время. Они уже было закурили по третьему кругу, когда вдруг из леса на прогалину, бесшумно и плавно выкатился Колобок. Выкатился и остановился, будто рассматривая пришельцев, посягнувших на его владения.
Он был не очень большой и не такой уж зажаристый, как про него рассказывали в легендах. Но от него веяло мощью, силой и запахом домашней выпечки.
- Мучное! – тихо сказал Рыжий, выкидывая окурок в мох и медленно поднимаясь с земли.- Мучное всем и каждому! И пусть никто не уйдет обиженным!